Ульян Золотов

Вдыхая чуть леденящий лёгкие воздух, Вера прикрывала глаза, задумчиво улыбаясь каким-то своим мыслям. Всё это — проходящий день, странные мысли, крутящиеся в голове, прохлада вечера, приближающаяся темнота ночи, дурманящая разум, рождали странную какофонию, глухой странной болью отдававшей в сердце.
Казалось, будто что-то было не так.
А казалось, что она больше не должна думать этим вечером. Быть подвластной только обмотавшим город сумеркам, верить власти вечера и ночи.
И Вера старалась обращать чуть меньше внимания на что-то робкое, стучащееся в её разум, призывающее что-то вспомнить. Но что именно вспомнить — это что-то не говорило. А зачем? Ведь вспоминать веселее.
В очередной раз поёжившись от налетевшего ветра, девочка была приятно удивлена, когда у неё отобрали рюкзачок, накинув на плечи кожаную куртку. Вдохнув странного, тяжелого воздуха, пропитанного запахом мужского одеколона и лёгкими оттенками женских духов, русая улыбнулась чуть шире, взглянув на Ула, выслушав его.
— Спасибо, — тихо ответила на его фразу девочка, мило и немного смущённо улыбнувшись.
Площадь Фонтанов была одним из любимых мест Веры в городе. Здесь, среди музыки, нередко играемой бродячими и малоизвестными артистами, среди светомузыки, взлетающих вверх струй фонтанов, приносящих мягкую прохладу и свежесть, где можно было познакомится с кем угодно, в этом месте она себя чувствовала несколько иначе. Как будто особенной, принадлежащей этому месту.
— Очень, — ответила на вопрос парня Вероника, с улыбкой потянув его за руку к одному из фонтанов. — А ты, нет? — девочка улыбнулась, подходя к бортику, разглядывая особенно высоко взметнувшуюся струю воды.

Ульян Золотов

Прислушиваясь к пению, раздающемуся неподалёку, Вера невольно с улыбкой подумала о том, что музыка их сопровождает везде и всюду. Она словно некий загадочный чаровник, что окружает всегда и повсеместно.
Она прикрывала глаза, чувствуя, как капельки воды летели на неё, попадая на лицо, на кожу, стекая одна за другим. Смешиваясь, рождая более крупные капли и оставляя за собой тонкий рой более мелких капелек воды. А потом прохладный ветер, приходящий с верхушек деревьев, с тени ночных улиц взметнул её русые волосы, уже усеянные роем маленьких, словно крохотные призмы, капель.
И этот холодный, прохладный ветерок, он скрадывался, проходя вдоль шеи, вдоль кожи, заставляя девочку вздрогнуть, крепко вцепившись крохотными пальцами в чёрную кожаную куртку парня, по-прежнему пахнущую завораживающей смесью парфюмов и духов.
— Когда как, — отозвалась Вероника, чуть пожав плечами. Перевела взгляд на парня, улыбнувшись в ответ на его заразную улыбку. — Чаще всего с родителями и маленькими сестрой и братом. Один раз у нас была экскурсия по городу вместе с классом, и были тут с одноклассниками. А ты тут как часто бываешь? — девочка улыбнулась, задавая ему почти аналогичный вопрос. И присела рядом, на краешек бортика, спиной к фонтану, чувствуя, как капельки вновь попадают на волосы.

Ульян Золотов

Чуть сжавшись, Вера вновь поёжилась от холода. Кинула искоса взгляд на вдарившие по глазам золотистые лучи фонарей, расходящиеся прожекторами во все стороны. Песня сменилась на мелодию, сначала спокойную и нежную, неторопливо играемую на синтезаторе, гитаре и барабанах, а потом сменившаяся на более энергичную.
Неподалёку закружились под музыку люди.
В голове билась странная фраза.
Ритм музыки. Ритм жизни. Ритм ночи. Ритм мгновения.
Немного хотелось взбодриться. Потанцевать, закружиться, чувствуя себя чуть более живой. И Вера почти хотела было это сказать, как её опередил ответом на её же вопрос Ул. С улыбкой выслушав его, девочка кивнула головой, опуская взгляд вниз, на ноги, которыми качала.
— Немного, — она кивнула головой, после чего соскочила с ледяного бордюра. Придержала куртку, протянув руку Улу, хитро улыбнувшись. — Пойдём, потанцуем?

Ульян Золотов

Вера невольно рассмеялась, закружившись сама на месте и радостно, вприпрыжку следуя за Ульяном.
Вообще, обычно Вероника была наиспокойнейшим ребёнком, которого не всегда можно заставить улыбнуться. Но иногда в ней словно просыпалась та радостная, искренняя черта характера, которая заставляла оживать всё вокруг. Её глаза зажигались, когда она держала на руках маленьких котят, когда начинала кружиться в танце, в ночи, полной атмосферного отблеска света фонарей, когда начинала ходить там, где, по факту, не стоит, но где азарт вспыхивал с невероятной силой.
И, возможно, однажды Вера станет проблемной. Потому что её интересы с самого детства не сходились с интересами остальных: не каждая из девчонок из класса рискнула бы зайти в заброшенную стройку и со злобным хохотом пробежаться по паре этажей. А девочка могла, и с удовольствием бы это сделала.
Предоставьте ей только это заброшенное здание.
Прикрыв глаза, Вероника закружилась в танце с парнем, широко и искренне улыбаясь. Смеясь, когда он кружил её и чуть ближе прижимаясь, когда обнимал.
— Люблю. Жизнь без танцев — существование, — отозвалась, ещё широко улыбаясь, девочка, пританцовывая, следуя музыке, её ритму. — А ты как думаешь? — не менее хитро сощурила взгляд она.

Ульян Золотов

Вера прижималась спиной к груди Ула, прикрыв глаза и чему-то улыбаясь. Парень был тёплым, его тепло мягко опутывало её, согревая и обволакивая, будто какое-то мягкое одеяло. И девочка бы куталась и куталась в это одеяло, не будь тут столь большого намёка.
А намёки она понимала превосходно уже в свои девять.
— Хорошая фраза, — отозвалась на его слова Вероника, мягко прикрыв глаза и расплываясь в нежной и лёгкой улыбке. Где-то далеко, домами и улицами, на одной из многочисленных башен Дворца золотистая, громадная стрелка часов склонилась к идеально отполированной цифре "12". И по городу прокатился гул, означающий то, что уже время перешагнуло за полночь, отрывая очередной лист календаря в прошлое.
— До утра... — Вера даже тихонько усмехнулась, представляя себе такое. После чего отрицательно помотала головой. — Успеется ещё как-нибудь. Давай лучше в другой раз встретимся, погуляем, — предложила с улыбкой девочка, обернувшись на Ула. — А сейчас по домам, ага?

Ульян Золотов

Вероника снова чуть поёжилась от холодного ветра, налетавшего на них со всех сторон. В толпе, при танце, это ещё не так чувствовалось, но сейчас это отвратительное чувство холода вернулось вновь, требуя возвращения тепла. А Вера вернуть тепло не могла никак иначе, кроме как того, чтобы снова закутаться в данную Ульяном куртку. И вдыхать вновь то смешение запахов и парфюма, кожи и духов, чтобы эта какофония пленяла разум, выводя его из строя.
А в голове девочки всё ещё крутилось наглое желание забраться туда, куда не забираются нормальные дети. Замутить, как говорится, воду в пруду, размешав её с острым привкусом приключений.
Но пока приключения в голове медленно откладывались на задний план. Сейчас наступала ночь, а ночью деткам стоит спать. А к деткам, к сожалению, Вера ещё причислялась.
Сжав ладонь Ула в ответ, девочка оглянулась, выходя вместе с ним из толпы. Прижала к плечам покрепче куртку, полы которой взметнулись под неслабым дуновением ветра.
Пахло приближающейся зимой. Холодами.
— В Центральной районе это точно, — хмыкнула, отвечая на его вопрос девочка. — Идём, я тебе покажу заодно.
И направилась в сторону Центральной улицы, чтобы оттуда вскоре свернуть к жилым кварталам.

Корнелия Ваймер

Давно заброшенное здание, в котором так любили оказываться нарушители безопасности, стояло в самом скрытом месте. Многие думали, что могут там скрыться, нарушив те правила, которые она им уже поставила. Её боялись. Её ненавидели. И это предавало лишь большей уверенности и язвительности.
На губах растянулась издевательская ухмылка, а шаг чуть замедлился, однако всё еще чётко отстукивая ритм по поверхности земли, словно стараясь страх подняться еще более сильно.
Чёрное платье с чуть расклешенной юбкой, усмешка, ровный шаг. Словно Тёмная Леди в детском обличье, спустившееся на землю. Аврил Эрсан. В определенных кругах о ней даже говорили, причём далеко не самые приятные вещи.
Девочка поправила светлые волосы, резко толкая дверь внутрь, а та, всё же не выдерживая и слетая с петель, пугает расположившуюся там девушку, от неожиданности сделавшую шаг к стене, упираясь в неё спиной.
- Ави, прости, я не буду так больше никогда, - она замотала головой в разные стороны, однако русоволосая её не слышала. Она только отошла после этого времени, и она жаждала убийств, крови.
- Не будешь, - Ави усмехнулась, подходя ближе и прикладывая руку к её шее, нарочисто нажимая ногтями на шею, отчего оттуда начала капать кровь, - Потому что ты попадаешь под мою разгорячённую руку. А знаешь, - она провела второй рукой по её волосам, хмыкнув, - Я тебя дала шанс отступить. Но тогда ты им не воспользовалась, продолжая приставать к моей сестре.
- Ави, я правда не хотела, - девушка забилась об стену, а девочка с удовольствием пронаблюдала, как из голубых глаз текут слёзы, - Я сделаю всё, что захочешь.
- Даже так? – вновь усмешка, больше даже издевательская, - А я хочу, чтобы ты умерла. Причём от моей руки.
Аврил видела этот неконтролируемый страх, тогда как рука все еще сжимала горло, лишая воздуха. И действительно убила бы. Не выдержала бы.
- Ави! – Лика выбила рукой откуда-то появившийся нож, заставляя отпустить девушку, отчего та стала глотать ртом воздух, - Я же говорила, после этого держись рядом с нами.
Русоволосая сделала пару шагов назад, всё еще ненавидящим взглядом смотря на свою уже бывшую жертву, после чего перевела его на подруг, двое из которых стояли у прохода к двери, а одна сжимала её руку, не давая сделать ни шагу.
- Лика, отпусти, я уйду отсюда, - Ави мотнула головой, чувствуя, как её руку освобождают, после чего посмотрела на все еще испуганную девушку, - Но учти, если посягнешься еще раз на то, что я люблю или то, что принадлежит мне – я сделаю так, что ты замолчишь навсегда.
Ухмыльнулась, расталкивая всех и уходя прочь. Ей нужен отдых.
Несколько минут ходьбы, как она пришла на Площадь Фонтанов, с легкой усмешкой наблюдая за тем, как люди кружатся в танце. И в этот же самый момент её также кто-то подхватывает за руку, начиная кружиться.
«Кем-то» оказалась достаточно миловидная девочка, заставившая Ави с интересом на неё посмотреть. После чего, почувствовав последние аккорды песни, подхватила за талию, прокружив вокруг собственной оси и чуть хитровато улыбаясь.
- Привет, - склонила голову, все также с интересом рассматривая, - И как тебя зовут, любительница потанцевать?

Корнелия Ваймер

Ави с хитрой улыбкой наблюдала за девочкой, на губах которой растянулась улыбка, стоило только их взглядам столкнуться в невесомом контакте. Это волшебное чувство, вмиг приятной волной разлившееся в груди. Этот момент в секунду показался настолько волшебным, как будто сошедшим со страниц какой-то детской сказки, о сюжете которых так и грезят маленькие девочки. Да что греха таить – ещё и некоторые взрослые, которые любят причислять себя к таковым.
Аврил никогда не причисляла себя к похожему типу. Совершенно наоборот – в ней жило что-то невероятно тёмное и страшное, о чём распространяться явно не будешь, однако помнить об этом приходилось, дабы вовремя исчезать из жизней людей на какие-то пару часов. Но как сказала бы Джен – решай всё по мере поступления.
А девочка, грациозно представившаяся Корнелией Ваймер, вмиг показалась невероятно загадочной, необычной. Словно не среднестатической девочкой её возраста, который примерно для себя определила четырнадцатилетняя особа, а чем-то более интересным и неразгаданным. И такое старшая Эрсан явно любила, не упуская возможности познакомиться. Вот и выдалась такая ситуация. Самое что было интересное сейчас – эти все эмоции промелькнули буквально в секунду, стоило только их взглядам столкнуться, на это небольшое время замерев.
- Ну что же, - Ави дёрнула уголками губ, чувствуя, как осторожно ветер играется с её волосами, с подолом чёрного платья, дует в лицо, заставляя мыслить совершенно здраво, не впадая в задумчивость. Она делает реверанс, хитро улыбаясь, - Аврил Эрсан. Очень рада нашему знакомству, Корнелия, - и тоже целует тыльную сторону ладони, как это положено по правилам этикета.
Что ни говори, утро выдалось действительно загадочным.

Сколько раз твердили миру. Что людей занимающихся, а также спящих, трогать нельзя, а миру было всё наплевать… И некоторым личностям тоже.
Ричард со вздохом посмотрел на старшую сестру, которая воинственно сжимала в руках скалку, а в другой руке кое-как удерживала огромную змею, что норовила сползти ниже и вообще уползти из этого дурдома. Только вот Виги не позволяла, порой кидая сердитые взгляды на питомца.
— Рик, я сколько раз просила, чтобы твоя змеюка не появлялась в общей части дома, а?
Парнишка тяжко вздохнул, откладывая учебник. Сестра нахмурилась и надула губы, в очередной раз подкидывая питона на руке, из-за чего послышался грустный шмяк хвоста по полу. И Ричард даже не знал — трагична эта ситуация или комична.
— Много, — решил наконец ответить Кол аль Вермут, наблюдая за тем. Как сестра опускает руку со змеёй, — Но не может же он постоянно тут ползать, ему нужно пространство!
— Ему нужно было остаться в Мирроре! С родителями! Где точно больше места!
Очередной тяжёлый вздох со стороны Рика, который опускает голову, что кажется настолько тяжёлой, словно в неё налили свинца. Даже поднять глаза тяжелее стало. Вот только в голове был не свинец, голова буквально пухла от мыслей и учёбы, которую парень осторожно, но настойчиво вкладывал в свою голову, не собираясь отступать. А впереди маячащая контрольная и вовсе усадила его за столом на долгие часы, с перерывами для набегов на кухню, когда он вспомнит о еде и притащит несколько тарелок в комнату, расставляя так, чтобы места для учебников было всё равно больше. Или когда в комнату ворвётся кто-нибудь из старших сестёр, силком вытаскивая на свет Драконий, чтобы повидаться с семьёй, а также будущими родственниками.
И вот сейчас, он уже несколько часов сидел над учебниками, пока не появилась Виги со скалкой и питоном. И, судя по её виду, это был не конец.
Иначе, как объяснить факт того, что она решительным движением убрала все учебники подальше от Ричарда, после объявив грозно:
— Гулять!
— Но…
— Гулять, я сказала! А то Амели позову! Или Реса!
Не сказать, что Рик испугался. Но перспектива встретится с самой старшей сестрой, которая последние дни была хлеще фурии, а также братом, с которым они вновь сцепились с утра, его не радовала. А потому пришлось вздохнуть, медленно поднимаясь со стула, спустится следом за Виги, а потом набросить на плечи куртку и выйти, крикнув:
— Я ушёл!
Ворота за ним тихо затворились, а парнишка чуть поморщился от света, который был куда ярче, чем в его комнате, несмотря на тучи, что плыли по небу, заставляя каждый раз кидать на него тревожные взгляды, в ожидании ненастья.
Ричард порой прикрывал глаза, следуя по улицам Литы, останавливался, чтобы выбрать путь. Домой ему теперь точно не заявиться — выгонят гулять дальше. А знакомых… Знакомых у него было не так уж здесь и много. Он мог бы наведаться к своему другу, но появляться неожиданно было не в его стиле.
А потому парень шёл дальше, не особо озираясь по сторонам. Пока не пришёл к Площади Фонтанов. Остановился, чуть хмурясь, смотря на сидящих на лавочках людей всех возрастов. Бегали порой дети, вспугивая стайки голубей, что тут же садились обратно на землю, не собираясь покидать рассыпанные зёрнышки. Бабушки и дедушки разговаривали о чём-то своём. Тихая «идиллия».
Отыскав свободную лавочку, Рик присел, откидываясь на спинку, чуть запрокидывая голову и глядя на небо, что всё также было испещрено серыми клубами облаков.